Японская глубинка. часть 3.

Окончание.

Первые две части смотрите здесь: «Японская глубинка. Кириу» и «Японская глубинка. Часть 2».

Культурная жизнь, радио, телевидение, печать.

Я привык, что во всех странах, где я побывал, есть по крайней мере одна ЧМ станция, транслирующая классическую музыку. В конце концов я нашёл такую станцию и здесь, но не сразу. Вообще радиостанций немного. Я нашел три ЧМ и три-четыре АМ-СВ станции. Одна из них передаёт классику или джаз, но нерегулярно. Больше всего они любят говорить. На какую бы радиостанцию ни настроишься, вероятнее всего услышишь оживлённый японский диалог. На СВ я нашёл одну радиостанцию, вещающую по-американски. Наверное, для базы на Окинаве.

Русскоязычное радио можно поймать только на КВ. Регулярно и довольно устойчиво слышно радиостанцию «Свобода», которая вещает из Праги. Радио России, которое вещает откуда-то поближе Праги, как они говорят, для стран Дальнего Востока, Юго-восточной Азии и Австралии, поймать можно только на 2 часа поздно вечером. Но качество приёма довольно мерзкое. Да и содержание не лучше. Кажется, что это голос из прошлого. Один Анатолий Потапов чего стоит. Если бы не программа «Россия православная», можно было бы подумать, что они просто гонят записи передач эпохи застоя. Сплошной и какой-то убогий антиамериканизм. Но вместе с «Россией православной» — это просто тоска смертная. Обычно меня хватает только минуты на три, на последние известия.

Впрочем, православием промышляют и на Свободе. Только называется это «Россия христианская». Ведущий Лев Ройтман. Вещатели Евгений Борисович Рожковский и отец Вениамин Новик. Та ещё православная компашка.

По телевидению часто идут американские фильмы, и есть возможность переключить телевизор так, чтобы слышать оригинальное звуковое сопровождение по-английски. По утрам две программы передают оригинальные программы новостей СNN, BBC, ABC, ARD (Германия), из Франции, Испании, Китая и даже РТР из России. Впрочем, РТР транслируется очень коротко, так что успевают показать только Путина, который стал теперь непременным атрибутом новостей РТР.

Но на первом месте на канале, который транслирует иностранные новости — передачи бейсбольных матчей. Они идут, что называется, non stop. Часто даже последние известия, обозначенные в программе в газете, пропускаются или произвольно сдвигаются во времени ради бейсбола.

Как японцы смотрят бейсбол, я не понимаю. По мне — скучнейшее однообразное действо. Вот типичная сцена. Игрок крупным планом. Он держит в правой руке мячик. Высоко поднимает согнутую в колене левую ногу и правую руку. Чувствуется, что это движение ногой — важная часть действа. Он на мгновение замирает с этой поднятой ногой, потом грациозно опускает ногу и бросает мяч в направлении двух других игроков, которые стоят напротив в нескольких метрах. Один из них держит в руках биту. Второй за ним сидит на корточках. На правой (или левой, если левша) руке — большая перчатка-хваталка. Когда тот, который с мячём, поднимает ногу, тот, который с битой, замахивается битой и нервно покачивает ею в ожидании броска. Бросок. Игрок с битой старается отбить битой брошенный мяч, как я понимаю — отбить куда подальше. Если отбил, бежит за ним. Но часто мажет, и тогда тот, второй, ловит мяч своей хваталкой, и всё начинается сначала. И так с 6 утра и до ночи. Все игроки в шлемах, которые прикрывают почему-то только одно ухо, и в особой форме, которая плотно облегает их ляжки. Мне даже показалось, что они на одно лицо. Весьма, кстати, мрачное.

На телевидении есть ещё очень неплохой образовательный канал. На нём есть регулярная программа о всяческих умениях, рукоделиях и умельцах-рукодельцах, которые делятся своими рецептами, техникой и инструментами. И, — ещё раз об этом, — уроки иностранных языков. Есть также вечерние новости с переводом на английский.

Дом приезжающих учёных, где мы жили, выписывает газету на английском языке “The Daily Yomiuri”. Это английский вариант одной из ведущих японских газет. К счастью оказалось, что никто на неё не претендовал, и я каждое утро в 6 утра забирал её и «пил» её с утренним кофе. Каждый день новости из Японии, со всего мира, бизнес. В отделе «бизнес» — информация о новых разработках: роботика, электроника, новые мобильники и пр. И каждый божий день как минимум одна статья про израильских оккупантов и несчастных палестинцев. А по случаю очередного теракта — даже на первой странице. Раз в неделю печатают цветное стерео. Раз в неделю — подборка по искусству. Раз в неделю — по науке. Пару раз в неделю — уроки японского. По вторникам — Cyberworld. В общем, весьма интеллигентное чтиво.

Озеро Никко.

Озеро Никко — главная туристическая достопримечательность тамошних мест. Оно находится примерно в часе на машине от Кириу. Это очень красивое озеро в горах, из которого вытекает огромный, метров 100 высоты водопад. Словами его не опишешь. Тут нужны картины.

Вид на озеро из буддийского храма на берегу

Это вид на озеро с берега

Мостик над истоком водопада

А это результаты попытки сфотографировать водопад снизу. Они, конечно, мертвы, и не могут показать живую силу этих потоков воды.

Токио.

Кио по-японски — столица. Токио означает восточная столица. Древняя столица — это Киото, то есть столичный город. Если пытаться охарактеризовать Токио одним словом, то, пожалуй, так: Токио тов. Если двумя — Токио тов меод. А если серьёзно, Токио нам понравился. Это основное впечатление за те два дня и одну ночь, что мы провели в Токио.

Чтобы описать эти впечатления, лучше, наверное, просто рассказать, как мы провели эти два дня в Токио. Нас повезли туда Ичироу и Мидори в понедельник 13 октября. Это был какой-то праздник, то есть нерабочий день. Мы выехали из Кириу в 8 утра. Погода была вроде неплохая, но было прохладно, и мы оделись потеплее. Приехали в Токио около 11 утра. Машину они оставили на окраине около своей квартиры в районе Института Рикен, где Ичироу проработал 35 лет до прошлого года, когда ему исполнилось 60 лет и его отправили на пенсию. Оттуда мы сели на городской автобус, поехали до станции метро, потом уже на метро поехали в центр на встречу с Мицуа Такеда, профессором Токийского Университета связи и его гостем Стина Хансона из Копенгагена. Мы сразу почувствовали духоту в воздухе. Приехали в центр, около какого-то главного буддийского храма, который был запланирован для начала нашей экскурсии. Становилось ещё душнее, начал накрапывать дождь. Направились в храм. Дорога в храм была очень своеобразная. Это была узкая улица, сплошь уставленная с обеих сторон разными лавками с туристическими псевдосувенирными товарами. Толпа медленно движется двумя потоками — туда и обратно.

Дорога к храму.

Поскольку было около 12 часов — время ланча, мы зашли в переулок в небольшую забегаловку. Там была стойка, около которой мы разместились на стульях, и перед нами проплывал конвейер с блюдами.

Конвейер суши в забегаловке.

Наглядное меню. Приглянулось блюдо — протяни руку и бери. Блюда на блюдечках. Поел — отставь в сторону. Поел следующее блюдо — поставь блюдечко на предыдущее. Когда закончил, подходит служащая с электронным счётчиком, подносит его к стопке блюдечек, счётчик автоматически подсчитывает их количество и печатает счёт. Все блюда стоят одинаково. Забегаловка довольно популярная. Пока мы ели, желающие покушать сидели в сторонке, ожидая, пока мы освободим места у стойки.

Потом мы пошли осматривать храм. Храм как храм, только, может быть, побольше, чем то, что мы видели в Кириу. Пагоды, сосны, двор, стенды с записками к богу, служба в главном зале, ярко украшенном всякими позолоченными бубенцами.

В храме.

И около храма.

Полный джентльменский набор. Пощёлкал фотоаппаратом туда-сюда. Начал накрапывать дождь, небо темнело.

Следующим номером нашей программы было путешествие по реке Токио. Между прочим, довольно широкая и полноводная река. Итак, купили билеты и стали в очередь ждать. Настоящую российскую очередь в каком-то ангаре-сарае. Очередь вьется змеёй, чтобы в зале поместилось много людей. Душно. Пара вентиляторов под потолком имеется, но дуют они не на нас. Сесть негде. Короче, с полчаса потоптались с ноги на ногу, пока прибыл прогулочный катер, старых пассажиров выгрузили и нас погрузили.

Пока мы были в ангаре ожидания, мы не видели, что происходит с погодой. А она изменилась существенно. Стало темно как, в поздних сумерках. Катер тронулся, и, как по команде, полил страшный дождь – стеной воды, с сильнейшими порывами ветра. Оказалось, это был тайфун. Он продолжался всё время, пока мы плыли, так что ни о каких прекрасных видах города с реки и речи не могло быть.

Вид с прогулочного корабля во время тайфуна.

Через минут 20 пришла наша очередь сходить на берег, и нам пришлось проскакать пару метров до навеса под таким проливным дождём. Впрочем, в воздухе чувствовалось, что тайфун уже на исходе. Вышли мы в самом что ни на есть доунтауне Токио погулять в парке вокруг чайного домика и поучаствовать в чайной церемонии.

Под дождём по дороге к чайному домику.

Тайфун, действительно прошёл через минут десять, и мы пошли на прогулку. Теперь, когда тайфун прошёл и выглянуло солнце, вид на помытый парк с неизменным японским прудом, мостиками над ним и японскими соснами был дивный.

Чайный домик.

Участие в чайной церемонии предусматривало сидение на полу на татами. Жену это не устроило, и мы вместо этого прогулялись по парку возле пруда, пофотографировались и полюбовались видом отсюда на токийские небоскрёбы, окружающие это буколистическое место, хранящее «японские традиции».

Вид из парка с чайным домиком на даунхауз Токио.

Уже вечерело. Мы вышли из этого сада, прошлись минут десять по улице с небоскрёбами и поднялись в одном из них на смотровую площадку на уровне 150 м. Это удовольствие платное – кажется 5 долларов с носа, если не больше. Но за те полчаса, которые мы провели наверху, мы получили удовольствие, наверное, не меньшее, чем от купания (несколько часов) в горячих источниках (кстати, примерно за ту же сумму).

Потому что нам повезло. После тайфуна, освещение города, его небоскрёбов лучами заходящего солнца, вид клубящихся оранжево-розово-сине-фиолетовых облаков – были редкими по красоте.

Вид на Токио из небоскреба во время заката.

Наши провожатые сказали, что в этой стороне там вдали видна Фудзияма.

А кому-то в этот день не повезло. На другой день мы прочли в газете, что местами за час выпало 600 мм осадков. Одну женщину смыло водой с мостика, где они стояли с мужем. Муж бросился её спасать, но не смог найти. Через час её подняли, но спасти не смогли. Мальчик 8 лет был найден плавающим в реке лицом вниз. Его тоже не удалось спасти. Несколько строительных кранов опрокинулось, один оператор крана погиб, один ранен.

Обедали мы в традиционном японском ресторане недалеко от токийского бродвея – Гинзы. Наши японские провожатые заказали множество разной японской еды, чтобы мы всё попробовали. Запомнились корни лотоса с какой-то начинкой.

Потом погуляли по Гинзе. Было уже темно, и улица была ярко освещена. Двери магазинов были открыты.

Огни Гиндзы.

Ничего особенно примечательного нам не запомнилось, кроме общей атмосферы, весьма приятной. Что мы и отметили, сфотографировав-шись на память.

Потом мы свернули в боковую улицу посмотреть на японский Большой театр — театр Кабуки. На этом наш тур был закончен. Мы сели в метро и поехали в гостиницу.

Ехали с несколькими пересадками. Так что и метро посмотрели. Всё почти как в Москве. Вагоны как в Москве, только есть полки, куда можно положить сумки. Чисто. Люди читают книги, газеты.

В токийском метро вечером.

На этом наш первый день в Токио был окончен. На другой день мы видели работающее Токио. Мы были в Университете электросвязи. Внутри довольно замызганное заведение, впрочем, не более, чем во многих других университетах мира, например, в Университете Дофин в Париже. Тель Авивский университет и кампус – намного чище и красивее. Но около университета – очень большого кампуса — зелёные улочки, маленькие уютные японские ресторанчики, пагоды с живописными кладбищами – памятниками и прудиками при них, и вроде не чувствуется громадный индустриальный город-гигант.

Бамбуковая рощица у маленького семейного ресторанчика около Университета связи.

Это ощущение сочетания, какого-то единства модерна и архаики, наверное, самое главное ощущение, которое осталось у нас от двух дней в Токио.

Землетрясения.

Во время нашего пребывания в Японии было несколько землетрясений. Одно из них, на острове Хоккайдо, было даже довольно сильным, с значительными разрушениями. Но здесь в Кириу мы ничего не ощутили. Только однажды я сидел в моем кабинете на 3 этаже, разговаривал со студентом и вдруг мы почувствовали, что нас немного покачало. Секунду-другую. Это было около 4 часов дня. Но как раз об этом землетрясении никаких сообщений ни по радио, ни в газетах не было. Может, это по японским масштабам и не землетрясение вовсе.

Порядки.

Порядки в Японии строгие и неукоснительные. Я ощутил это ещё при получении виз. Я явился в Японское консульство в Тель-Авиве с письмом — приглашением. Служащий, молодой японец с непроницаемым консульским лицом, выдал мне запросные формы, велел принести письмо из Университета, подтверждающее, что я действительно там профессор, и в конце спросил: «У вас есть ваше брачное свидетельство?» «Есть», — ответил я. «Принесите сертифицированную копию». «На каком языке?». «На иврите или на английском. Приходите со всеми документами через неделю». Делать нечего. Заказал в Университете письмо. Это три-четыре дня. А где взять сертифицированную копию русского брачного свидетельства? Конечно, в одном из русских посреднических бюро, каких в Касриловке как собак нерезанных. Звоню одному такому орлу. Вроде интеллигентный парень. Из Ленинграда. Саша. Он живет с мамой в соседнем доме. Это был четверг вечером. «Можно сделать сертифицированную копию русского брачного свидетельства ко вторнику?». «Никаких проблем! Приходите с оригиналом и деньгами». Во вторник вечером звоню ему, готовы ли копии. И тут начинается типичная касриловско-русская история. Конечно, копии не готовы и когда будут готовы — неизвестно. У него, видите-ли адвокат в Натании, он ему документы передал только вчера, был занят, а адвокат приболел и звонить ему и торопить он не может. Я этому Саше, конечно, немедленно разъяснил, что я об этой его лавочке и о нём самом думаю. Разозлился, стал думать, как выйти из положения. Тут мне пришло в голову, что в наших теудат-зеутах, удостоверениях личности по-здешнему, написано, кто чей муж и жена. Да ещё в теудат-оле (удостоверение иммигранта) есть фотографии нас обоих с указанием кто есть кто. Чем не брачное свидетельство?

Сделал с помощью своей фотокамеры и цветного принтера цветные копии с обоих теудатов и в четверг являюсь в консульсво. Сдал анкеты, а насчёт брачного свидетельства показываю свои заготовки. Японец заготовки взял, и оригиналы, и копии, прошёл во внутренние покои, побыл там некоторое время, вышел, отдал мне оригиналы наших удостоверений и сказал: с непроницаемым выражением: «Приходите через неделю». Ну, думаю, всё в порядке. Но он добавил: «Но принесите копию брачного свидетельства».

Сразу по приезде мы должны были зарегистрироваться в муниципалитете. Для этого мы должны были предъявить по две фотографии. У меня были фотографии с собой. Но по инструкции фотографии должны быть не более чем полугодовой давности. Клерк строго спросил: «Как давно фотографии сделаны?» Я дипломатически-уклончиво говорю: «В декабре 2002». Что, конечно, неправда. А дело было в июле. «Нет, — говорит клерк, — такие давние фотографии не годятся. У нас тут за углом есть фотография. Пойдите туда и сфотографируйтесь». Пришлось идти. Там нас сняли старым дедовским способом и взяли по 3000 йен за два раза по две фотографии (около 15 долларов с носа). В автомате это удовольствие стоит 2-3 доллара. Не иначе, как у клерка с этой фотографией особые отношения.

Ещё один пример неукоснительности. Мне в университете время от времени нужно было посылать факс. Процедура простая, но требовалось расписаться в специальной книге за каждый факс и обозначить номер факса, страну, и, как потом оказалось, дату. И вот однажды заходит ко мне секретарша с этой книгой в сопровождении доктора Йокоты, ассистента Ямагучи, который у него, по совместительству, вроде завхоза. И говорят, показывая на книгу: «Вы посылали факсы?». «Посылал». «Но Вы не проставили дату». «Извините, я не знал». «А когда Вы звонили?». «Я уже не помню точно, недели три назад. А что, это важно, когда точно?». Йокота довольно строго посмотрел на меня и ответил кратко и убедительно: «Очень важно…». Слава богу, я сохранил копии факсов. Секретарша была счастлива.

Farewell.

Провожали нас очень тепло. Думаю, приятно будет вспомнить. Во-первых, я прочел прощальную лекцию.

По окончании последней лекции и прощальное фото у входа в здание факультета электроники, где я работал.

Устроили и прощальный ужин в японском ресторане, где все по очереди произносили тосты в мою честь, и я тоже, конечно, произнес благодарственный тост.

Прощальный ужин (съёмка при недостаточном освещении).

Прощальное фото у входа в ресторан.

Путешествие из Кириу в Касриловку.

Этот рассказ был бы неполным без описания обратного путешествия в Касриловку. Оно заняло около 31 часа. Автобус в токийский аэропорт, подходящий для нашего рейса был в 4 часа утра. За нами заехал Ичироу, чтобы доставить к автобусной остановке. Я был очень тронут, увидев, что к автобусной оснановке на велосипедах приехали, чтобы нас проводить мои студенты Фусай Занг и Годфри Миллс. На автобусе от Кириу до аэропорта Нарита почти 4 часа пути. Мы прибыли в аэропорт в 8 утра. Рейс был в 11:30. Вскоре на табло мы прочли, что рейс задерживается до 12:30. Посадка в 11:45. Посадка заканчивается в 12:05. Беседер, то бишь, всё в порядке. Надо ждать.

Для этого в аэропорту все условия. Есть прекрасный зал ожидания с удобными креслами, столиками и столы с компьютерами для желающих порыться в интернете и даже ещё около 10 мест для работы на собственном компьютере: сетевой разъём, настольная лампа. Я этим воспользовался. Часть этих воспоминаний написана там.

Как было сказано, в 11:45 должна быть посадка. Выключаю компютер, идём в зал посадки. Посадка началась в 12:15. Вылетели в 12:45. Так что путь от Кириу до самолёта занял около 9 часов.

Около 13 часов летели до Рима. В Риме снова ждать. До рейса в Тель-Авив было ещё около 5 часов. Но условия ожидания в Риме уже не те. Обычный общий зал ожидания с рядами кресел вокзального типа. Некоторые из них уже несколько облезлые. Сидели, положив ноги на тележку для багажа. Делать нечего.

В Бен-Гурион прилетели около 5 утра – на другой день. Очередь на паспортный контроль: за ночь прибыло несколько больших самолётов. Но когда вышли, багаж уже был готов. На такси и домой. В этот день мы узнали, что в 8 утра началась забастовка, в том числе и в Бен-Гурионе. Таможенники начали поголовный досмотр, и люди должны были часами ждать, пока их пропустят. Нам ужасно повезло. Мы проскочили.

В заключение краткий японский разговорник.

Доброе утро Oha you ga za imasu
Добрый день (после 10 утра) Ko ni chi va
Доброй ночи O ya su minasai
How are you? O gen ki de su ka?
Спасибо ArigatО
Большое спасибо Arigato go za I masa
Извините Sumi ma sen
До свидания Sayonara
Добро пожаловать Irashey i mase
Где это находится? Soley va do ko desa?
Мне нужно Vaata shi khosi
Масло Butter (да, именно так)
Овощи Sarabado abra
Молоко Gyu nyu
Сахар Sato
Мука Konogiko
Соль Shio
Чашка для чая Chava
Конверт Fuuto
Щётка для пола Kouki
Дерево Kee

P.S. Специально для любителей фото-техники скажу, что снимки сделаны одной из первых коммерческих цифровых фотокамер, камерой Ricoh RDC-5300, 2.3 mega pixel, выпуска 1999 г, полученной мною в подарок от Agilent Labs после полугода работы там в 2000-2001г.

Эл Яровер
Япония.