Галапагосы

Реалии бытия настолько не предсказуемы, что дух захватывает. Кто бы мог предсказать, что я окажусь  на Галапагосах? Более того, побываю там дважды. Первый раз –  в четвертом рейсе “Курчатова”. Второй – в кругосветке на “Дмитрии Менделееве”, которую устроил  Андрей Сергеевич Монин для своего научного руководителя – Андрея Николаевича Колмогорова. Первый – член-корреспондент АН СССР, директор Института океанологии, второй — академик АН СССР и многих зарубежных академий, величайший математик ХХ века…  

Так вот. Четвертый рейс “Академика Курчатова”. Биологический рейс в район Чилийско-Перуанского апвеллинга. Начальник экспедиции 82-летний академик – Лев Александрович Зенкевич. Нужно сказать, что советская власть была настолько гуманна, что в состав экспедиции включили его 42 летнюю жену, далекую от какой-либо науки. Она регулярно два раза в неделю посещала каюту своего мужа. Жила она на третьей палубе нашего судна, там, где живут техники и обслуживающий персонал…

Жизнь так сложилась, что, не допуская даже мыслей о посещении каких-то экзотических  мест, умудрялся попадать в них,  в эти нестандартные места, столь фантастические и изумительные, что сейчас, спустя десятилетия, кажется, что все это было во сне. Одним из таких мест были Галапагосы (черепашьи острова; Galapagо – по-испански черепаха).  Или, по-другому, архипелаг Колон, состоящий из тринадцати крупных и множества мелких островов, вулканического происхождения. Общая площадь, которых составляет около 7.8 тысяч квадратных километров. Население 14.3 тысячи человек, включая научных сотрудников и американских военных (на 1969 год). Острова – заповедная территория Эквадора, принадлежащая этой экваториальной латиноамериканской стране с 1832 года.  Именно эти острова, их многообразие фауны и флоры позволили Ч. Дарвину на фактическом материале обосновать теорию происхождения видов. Это сказочный набор островов. На каждом острове своя жизнь! Самый крупный из архипелага остров Исабель. Экватор почти по серединке пересекает этот прекрасный остров, на южной оконечности которого находилась в то время военно-морская база США, построенная еще в 1942 году.  Остров Санта-Крус – центр научной жизни архипелага, находящегося под охраной ЮНЕСКО. Там расположена гидрометеостанция и живут научные сотрудники, изучающие флору и фауну этих многочисленных островов. Поразило маленькое, в рамке повешенное объявление – каждый гражданин Земли имеет право здесь работать и реализовать свои проекты по сохранению флоры и фауны нашей планеты. Вступительный взнос в сообщество таких людей – один доллар в год! Как Здорово и Прекрасно! Там, на Санта-Крус, живут знаменитые гигантские черепахи. Но человек враг Природы. Из добрых побуждений люди завезли на Санта – Крус свиней. Эти плодовитые животные разбрелись по острову и заполонили его. Свиньи стали поедать яйца черепах, когда спохватились, было уже поздно. Черепахи на Санта – Крус стали исчезать как вид. И лишь экстраординарные меры – отстрел всех свиней — спасли этих уникальных существ на острове Санта-Крус. Следует отметить, что на каждом из 13 островов преобладает и господствует, как правило, один из видов животного мира. На Санта-Крус – черепахи; на острове Плаза – игуаны и морские львы; На островах Исабелла и Фернандина крабы и аисты. Кстати, на этих островах есть действующие вулканы. На одном из самых крупных островов, на острове Сан-Кристобаль имеется населенный пункт – Прогрессо. Население острова занимается (лось) выращиванием сахарного тростника, разведением скота, сбором черепашьих яиц, рыбным промыслом. Кстати, прибрежные воды архипелага очень богаты морской живностью, всевозможными видами рыб, морских черепах, лангустов, омаров и других вкусностей. Там я впервые увидел очень крупных тунцов, весом, наверное, более сотни килограмм.

Но не меньше там и акул, в том числе голубых и белых.  Из-за них я оставил там, на дне морском свое обручальное кольцо. Плыл с маской, и созерцал дно в поисках трофеев-ракушек, уткнувшись взглядом прямо вниз и не видя, что впереди.  Поднимаю взгляд –  в трех-пяти метрах от моего носа пара голубых акул водит друг с другом хоровод. Я резко повернул и поспешно поплыл к берегу острова Сан-Кристобаль, на ходу уговаривая себя не испускать “пары страха”, на который очень остро реагируют акулы. Плыл с такой скоростью, что даже не заметил, как с пальца  слетело мое обручальное  кольцо. Увы, когда много ныряешь в тропиках тело, в том числе и пальцы,  усыхают. Кольцо свободно покинуло меня, уйдя в глубину. Слава Богу, что акулы играли между собой в любовь и ни я, ни мое обручальное кольцо их не интересовало.

Остров Санта-Крус. Эти 5 – 7 метровые кактусы переносят тебя в доисторические  времена. Слева стоит Володя Трухин (Владимир Степанович) – главный конструктор подводных маячков одного из ленинградских “ящиков”. Эти маячки позволили нам позднее, в другом рейсе, провести контрабанду – живых мартышек из Фритауна.  

Остров Плаза. Остров морских львов – тюленей. Я не очень разбираюсь в определении этих прекрасных морских животных. Всплываю с маской у камня – по другую сторону камня  на расстоянии вытянутой руки, добродушная физиономия с белесым туманным и немигающим взором смотрит на меня. Можно перепугаться, можно улыбнуться. Я улыбнулся. Это был молодой, совсем пацан, морской львенок. На воздухе его глаза не видят, это было видно мне, но он — то этого не знал, и так глупо и недоуменно смотрел на меня. Сказка!..

Экваториальное Солнце. Морской лев вальяжно раскинул все свои прелести на теплых скалах побережья. Они настолько не пуганы, что позволяли приблизиться к ним  на расстоянии метра! Мой 8 – мм фильм до сих пор хранит сценку, когда я пытаюсь погладить его симпатичный животик. Плаза! Там я соорудил из камней тур — пирамидку и заложил послание моему сыну в бутылке под стеариновой опечаткой. Думаю, что она – записка —  до сих пор ждет его. Галапагосы. Это фантастика! Санта-Крус! Уму непостижимо. Какое количество игуан. Это абсолютно безобидные животные. Их защита — лишь цепкость лап, да жуткое змеиное шипение. Они так крепко цепляются за камни вулканической магмы, что только с кровью на  когтях можно оторвать их от камней. Игуаны питаются водорослями, которых в изобилии вдоль берега острова. Они прекрасно плавают, но уйти от многочисленных акул им не всегда удается. Уж слишком лакомый деликатес они представляют для акул. Только берег может спасти игуану, если не увлеклась и не уплыла далеко от него. Но проворству их вылазки на прибрежные камни остается только удивляться.

Игуана – коренная жительница о-ва Плаза

Интересно было видеть, как они ночуют. Несмотря на то, что Галапгосы находятся на экваторе, по ночам температура воздуха понижается до 18-20 градусов. Им холодно. Они, чтобы согреться, ложатся друг на друга и образуют пирамиды из живых тел, порой достигающие высоты более метра. И только с восходом солнца эти пирамиды медленно исчезают. Было очень любопытно наблюдать за их расползанием с восходом солнца, и прогревом их кучи малы…

Многообразный и особый мир царит в мангровых зарослях островов. Можно часами наблюдать за жизнью, кипящей в переплетении многочисленных корней мангров. Корни мангров еще в воздухе над водной гладью разрастаются целым куполом и уходят под воду.  Поразили мириады маленьких “рыбок”, живущих в этих корнях. Их множество. Они и в воде и в воздухе на мангровых ветках. Спереди плавники, как у рыбы, сзади у рыбьего хвоста две маленькие лапки! Они шустро как ящерицы бегают по веткам, прыгают между ними и не менее шустро плавают между многочисленными корнями в воде! Могут часами жить под водой. Вероятно, у них есть и легкие и жабры. Удивительные земноводные существа… Галапагосы  — рай для биологов, естественная лаборатория. Тем не менее, для нас, не биологов, эта экспедиция была также не менее интересна.

Позволю, раз уж зашла речь об этой экспедиции, чуть отвлечься от Галапагосов, и сказать пару слов о наиболее интересных моментах самой экспедиции.  И прежде всего, конечно, о людях. Среди 160 человек населивших “Академик Курчатов”  в его четвертом рейсе были удивительные люди. Это Александр Михайлович Гусев, заслуженный мастер спорта по альпинизму, профессор, доктор наук, зав кафедрой физики моря МГУ. Это он возглавил в 1944 году группу альпинистов, снявших фашистский флаг с восточной вершины Эльбруса. К сожалению, он покинул нас навсегда в конце 80-х годов того, уже прошлого века…

Это Вольдемар Петрович Смилга. Профессор Московского физтеха (МФТИ). Это Лариса Анатольевна Пономарева, доктор биологических наук Института океанологии. Поражала ее работоспособность. Тогда на судне не было специальной биологической лаборатории. Ларису, по моему предложению подселили в нашу лабораторию электроники. Нам довольно часто приходилось подниматься глубокой ночью и исправлять какую-то технику (датчики и пр.), отказавшую в самый не подходящий момент при выполнении тех или иных зондирований. И, когда бы ни зашел, Лариса всегда за микроскопом. Вот старая уже – не спиться. Так она оправдывала свою страсть к исследованиям. Как-то поймали каракатицу.

Это родственный кальмарам вид. Только каракатица более широкая, менее ракетообразная, чем кальмар.  Она лежала на палубе и ее крупные, почти человеческие глаза слезились. Она плакала. Пономарева стала ее фотографировать и обмерять, а сама тоже плакала и все время просила поливать каракатицу забортной водой. Когда “наука” закончилась она вопреки возмущенным возгласам рыбаков бережно взяла ее на руки (между прочим, каракатица весила не менее 5 килограмм), спустилась по крутому металлическому трапу на нижнюю палубу и выпустила ее в океан…

Именно в этой экспедиции впервые советское научное судно прошло через Панамский канал. Он стоит того, чтобы остановиться и сказать о нем несколько слов. Тропики. Жара за 40. Высокая влажность. Более десятка судов разных стран, разного водоизмещения с разными грузами стоят на якоре вблизи города Колон (это со стороны Атлантики) в ожидании своей очереди на проход через канал. Среди этих заскорузлых и ржавых сухогрузов, контейнеровозов, танкеров и различного типа рыбаков выделяется наш белоснежный красавец “Академик Курчатов”. И вот, наконец, наша очередь. К борту подходит лоцманский катер,  на борт поднимается новый, временный капитан. Это лоцман. Он поведет наше судно до самого Тихого океана.  Мы так думали. Оказалось все гораздо сложней. Лоцман действительно на очень малом ходу подвел наше судно к первому шлюзу и выключил двигатели. Тишина. На обоих берегах шлюза, которые выглядели как  американские горки, уложены рельсы, между которыми еще и пара зубчатых рельсов. В начале этой необычной железной дороги на каждом берегу шлюза стояли маленькие тепловозы. Вот к ним то и прицепили мощными канатами наш белоснежный лайнер. За кормой медленно закрылись ворота, и шлюз начал заполнятся водой. Мы стали подниматься. Нас подняли метров на 10, открылись передние ворота и тепловозы потянули нас в следующий шлюз. Эта операция повторилась трижды. Нас подняли на 26 метров и из последнего шлюза судно все те же тепловозы затянули в лагуну озера Гатун. Только там снова запустили двигатели и судно пошло своим ходом, но очень медленно не более 6 узлов. Дело в том, что Панамский канал проходит по очень илистому, легко разрушаемому дну. Там категорически запрещено идти своим ходом даже маленьким судам.  Только по озеру можно было идти своим, но очень  тихим ходом. После прохода озера Гатун, длиной более 50 км, мы вновь вышли к шлюзам, но уже не поднимающих тебя, а опускающих. Вся трасса Панамского канала, включая озеро, составляет 80 километров. На берегах канала тысячи людей. Это американские служащие, обслуживающие канал. Следует заметить, что 30-км зона канала в то время принадлежала США. Сколько взаимного интереса! Они советскими флажками машут нам, а мы машем руками. У нас просто нет американских флажков. Откуда у них были наши флажки?…

В этой экспедиции, впрочем, как и во многих  других, были удивительные заходы.          

По программе экспедиции мы должны были зайти на чилийский остров Пасхи. Готовясь к рейсу, я проштудировал все, что было доступно об этом знаменитом острове. Но не человек управляет судьбой, а она им. Заход в чилийский умирающий город – Антофагаста. Мы планировали там провести всего два дня. Это трущобный город, зажатый пустыней Атакама с одной стороны и Тихим океаном с другой. Даже воду туда привозили танкерами. После закрытия американской меднорудной компании на севере Чили, где и работала основная масса населения Антофагасты, город был обречен. Для его выживания и поддержки латиноамериканские страны решили провести там фестиваль латиноамериканской песни и пляски в честь 150-летия республики Чили. И надо же – мы зашли туда именно в день начала празднования Дня Республики! Нужно было не знать темперамент латиноамериканцев, чтобы так опростоволоситься.

Чилийский танец “куэка” (танец с платочками) на борту “Курчатова”

И вот мы закрутились в темпераментной, латиноамериканской жизни. Вместо запланированных двух суток стоянки в порту Антофагаста, мы там простояли четверо суток.

Мы с Юрой Федотовым принимаем на борту нашего судна женщин из ансамбля песни и пляски из г. Тукуман (Аргентина)  в г. Антофагаста (Чили). Это был сказочный фейерверк в нищем умирающем городе. Там был фестиваль латиноамериканской песни и танца! Передать словами этот апофеоз  жизни невозможно.

Красивые, темпераментные женщины, увлекают тебя в мир Любви и Танца! Ты не способен что-то противопоставить! Ты теряешь голову. Голову теряет и капитан.

Потеря двух дней в Антофагасте стоила нам захода на Пасху. Но вряд ли кто-то всерьез пожалел об этом. Вместо Пасхи, которая находилась в 700 милях от Вальпараисо, мы зашли на необитаемый тоже чилийский остров – Фернандино, в 300 милях от побережья страны. Там мы с Александром Михайловичем навесили перила и поднимали желающих погулять по острову. В месте высадки с бота остров был защищен 8-10 метровыми скальными стенками. А между этими заходами три дня провели в самом крупном после Сантьяго городе Чили – Вальпараисо. Морские ворота столицы. Вальпараисо в переводе “райская долина”. Но долины мы что-то не увидели. Город распростерся на 41 холме. Это город тысячи лестниц! Съездили и в столицу Сантьяго. А я со своей группой даже угодил в гости в городок Рангагуа, на берегу океана, в восьмидесяти километрах от Вальпараисо. А в это время сотни жителей Вальпараисо стояли в очереди, желая попасть к нам на судно. Был день открытых дверей. В те дни в Чили шла мощная предвыборная борьба между Альенде (левые), Алессандри (что-то вроде центристов) и военная хунта (правые). Когда на один день нас свозили на экскурсию в Сантьяго, мы посетили президентский дворец, где был позже убит вновь избранный Президент Альенде, посольство СССР, олимпийский стадион, позже ставшим знаменитым – там Пиночет расстрелял тысячи человек (по нашей печати) и посетили зоопарк, правда, не понятно зачем. Время было потрачено зря. Отмечу тот факт, что кода мы шли от автобуса через площадь в президентский дворец,  проходили мимо отеля “Карэрро”.  Перед ним толпа молодежи что-то скандировала и ожидала. Оказалось, в отеле остановился, приехавший на гастроли в Чили Сальваторе Адамо. Мы даже замедлили шаг, хотя посещение дворца было строго регламентировано. И он, тогдашний кумир молодых людей, вышел на балкон и поприветствовал толпу. Полагаю и нас тоже. Все это отняло много времени. Поэтому когда мы поднялись на фуникулере на гору Святой Марии в центре Сантьяго, откуда предстала великолепная панорама города, окруженного снежными вершинами гор, нам оставалось лишь пару часов любоваться панорамой этого уютно разместившегося в долине города…

Возвращаясь к теме, наша группа из четырех человек решила перекусить в кафе. Так получилось, что за нашим столиком образовалась многопартийная чилийская компания. И когда они узнали кто мы, они с энтузиазмом стали нас приглашать в гости. Из трех предложений я, как старший группы, выбрал одно – Рангагуа. Это было искреннее желание узнать “глубинку” Чили. Увы. Я не помню уже имени этого великодушного чилийца. Он работал в порту Вальпараисо в должности менеджера по приемке судов. Я не знаю что это такое, но он имел возможность распоряжаться своим временем. И он нас повез на электричке к себе домой в гости, предварительно позвонив своей супруге. Встреча была очень радушной, теплой и вкусной. Но меня поразило, то, как они живут. Его жена показала нам десятки мутоновых шуб различных моделей, висящих в пластмассовых пакетах в громадном гардеробе ухоженного, большого дома. Мы были шокированы. В тропическом городе – мутоновые шубы! Оказывается – это вложение капитала, вложение   своих заработанных песо в более надежную валюту – шубы! В то время инфляция в Чили достигала многих десятков процентов в месяц! Вернувшись поздно вечером на борт судна, я долго не мог заснуть под впечатлением дня. Закурил сигарету и открыл иллюминатор. По пирсу прогуливается пожилой человек, опираясь на тросточку. Думаю, ему было далеко за 60. Я кивнул ему, он ответил, подняв свою трость. Спать не хотелось.  Я чувствовал, что человек очень хочет общения с нами. Я вышел на палубу, попросил матроса опустить трап и вышел на причал. Полу- английский, полу-немецкий, полу-русский, но мы поняли друг друга. Я пригласил его на борт и устроил экскурсию по судну,  начиная со штурманской рубки, лабораторий и заканчивая машинным отделением. Его визит мы завершили за бутылкой сухого вина у меня в каюте во втором часу ночи. Я удовлетворенный уснул. Какого же было мое удивление, когда утром к борту судна подъезжает машина и выходит мой вчерашний гость. Оказалось, это был начальник департамента образования  городской мэрии – Jose Papic Radnic. Вот  такие случались казусы. Он подарил мне с благодарностью прекрасную книгу о Чили и пригласил в поездку в курортный городок Винья дэль Мар. Кстати сказать, там находится резиденция чилийских президентов, с великолепными королевскими пальмами и изумительной картинной галереей. Поскольку наша система увольнений не предполагала одиночных отлучек, я пригласил в компанию Володю Колотия и Олега Николаева. Эта поездка до сих пор остается одной из ярких воспоминаний посещения прекрасной страны Чили. Это было 20.09. 1968 года.  Фантастика! Эти строчки я пишу в январе 2009 года. Бррр – прошел 41 год!…

Владимир Пудов.