Анкоридж для избранных

Часть 2. Начало смотри здесь.

По прибытии в Анкоридж на Международный симпозиум российскую делегацию отправили размещаться в отели города. Наряду с этим организаторами симпозиума было предложено для желающих разместиться в американских семьях. Я тут же согласился с этим предложением, так как считал, что ежедневное бытовое общение с американцами будет способствовать совершенствованию навыков разговорного английского языка. Так я оказался в гостях у семейной пары пенсионеров преклонного возраста (больше 70 лет).

В 1982-83 годах у меня в течение года была научная стажировка в США в Хьюстонском университете. Теперь же мне снова предоставилась возможность «окунуться с головой» в английский язык. Все мои бытовые вопросы легли на плечи моих хозяев, плюс к тому они меня возили на своей машине по городу в соответствии с графиком симпозиума. Каждый вечер после ужина мы рассказывали друг другу о своих семьях, обсуждали мировую политику и историю, комментировали тв-новости. Мои хозяева рассказали, что у них двое взрослых детей, которые живут и успешно работают в Калифорнии. У них есть семьи и дети, но видятся они не часто — раз в год, а то и реже. Поддерживают родственную связь по телефону и почте. Моя супружеская пара регулярно ходит в церковь, благодаря которой у нее есть как бы приемная дочь — одинокая женщина лет тридцати с ребенком 6-ти лет. Она регулярно общается со стариками, приходит к ним в гости, а они всячески оказывают ей посильную поддержку, финансовую и моральную. Получился союз неродственных людей, но который устраивал обе стороны. Скрепляла их благой союз местная церковь. Эта супружеская пара, несмотря на возраст, вела активный образ жизни. В своей среде пенсионеров она регулярно и много общалась, участвовала в общественной жизни своего города. Они довольно обеспеченные люди, могли бы запросто переехать в южные штаты поближе к детям, но им нравится Анкоридж. Я думаю, что это не случайно, так как Аляска — замечательная страна, хотя и расположена она на краю света. В теплое время года мои хозяева в основном живут не в городе, а в небольшом загородном домике в горах, или, как у нас принято говорить, на даче. Там — дикая природа северного края, свежий горный воздух. К тому же есть возможность совершать прогулки по горным тропам, а также можно и поохотиться, и порыбачить. Вот теперь становится понятным, что однажды, полюбив этот приполярный край дикой природы, трудно расстаться с ним и переехать отсюда на обжитой юг США.

Анокоридж — город малой авиации.

Его жители имеют тысячи частных самолетов. Это потому, что многие из них работают вне города. Здесь, на Аляске, нет широкой сети автомобильных дорог из-за политики максимального сохранения окружающей среды. Поэтому небольшой самолет является самым удобным видом транспорта, если у вас есть работа где-то в глубине штата. Несколько лет назад я побывал в Лос-Анжелесе, в Санта-Монике, где меня поразил своими огромными размерами морской пирс с пришвартованными тысячами и тысячами яхт. Здесь же в Анкоридже было поразительно увидеть тысячи частных самолетов. Часть города, примыкающая к аэропорту малой авиации, приспособлена к жизни «на крыльях». От взлетной полосы ведут десятки асфальтированных дорожек в сторону жилого поселка коттеджей. После приземления любой летчик, не выходя из кабины и не глуша мотор, катит своим ходом по этим дорожкам прямо до территории своего дома, где и паркуется либо на собственной стоянке, либо в своем ангаре.

Сам город Анкоридж сравнительно небольшой, население порядка 300 тысяч жителей.

В нем нет привычного для США даун-тауна — района города, где группируются и стоят кучкой небоскрёбы, так как Анкоридж расположен в сейсмоопасном регионе. Правда, есть все же дюжина высоких зданий в дюжину этажей, а в основном здания двух — пятиэтажные.

В городе много бульваров и цветников, украшенных скульптурными объектами, которые носят в основном абстрактый характер. В перерыве между заседаниями на симпозиуме удавалось погулять по улицам Анкориджа. Да и теплая погода способствовала этому.

Улочная прогулка по Анкориджу. Слева направо стоят: Федор Склокин, референт губернатора Алиса, профессор МИСиСа Эдуард Ларин.

В Анкоридже, как и в каждом крупном американском городе, полно огромных торговых центров. Так вот здесь их явно переизбыток. В торговых залах продавцов гораздо больше, чем случайных любопытных покупателей.

Мы ходили по этим залам под пристальными взглядами продавцов и если они обращались к нам, то я произносил спасительную фразу: «I’m just looking — Я только смотрю». После чего я и мои друзья получали свободу перемещения, но, к сожалению, ненадолго.

Вспоминается одна из первых пословиц, говорящая о жизни в США: «Здесь можно всё купить, но невозможно что-либо продать». Такое впечатление, что в Анкоридже в торговых центрах гигантский переизбыток товаров.

Гуляя по городу, я случайно познакомился с милой молодой семейной парой лет двадцати на вид. У меня уже был опыт жизни и работы в США, в Хьюстонском университете, поэтому мы разговорились и даже подружились, когда они узнали, что мы из России. Я был приглашен в гости. Они жили в малогабаритной квартирке, их быт очень и очень скромный. У них не было высшего образования, видимо, из-за сложного материального положения. Молодой человек работал дизайнером в рекламной газете, представляющей интересы крупного сетевого торгового центра. А девушка — обычная продавщица в магазине. Они, как и их небогатые родители, живут в Анкоридже давно. Эта пара — люди верующие, регулярно ходят в церковь, благодаря помощи которой эта молодая пара уже совершала дешевые путешествия по США и Канаде. Ребята планируют тем же способом отправиться и в Старый Свет.

У этой пары было общественное поручение от церкви раз в месяц доставлять за свой счет набор ходовых продуктов по определенному списку (чай, сахар, растительное масло, крупы) в один из городских приютов для бездомных людей. Я напросился сопровождать моих друзей в этой операции. Благодаря этому, я впервые в США побывал в таком приюте. Естественно, что туда туристов с улицы не водят. Видимо, считают, что это не этично беспокоить людей, бедных или попавших в беду. А вот мне удалось побывать в городском приюте и узнать много интересного из жизни бездомных в Анкоридже. В приют пускают любого желающего человека, начиная с 18.00 местного времени, предоставляют ему условия для нормальной ночевки. Предварительно проверяют документы и потом оформляют разрешение на размещение. На полу ангара выдается место для ночлега, матрас, постельное белье.

Сам приют представлял собой сооружение типа бывшего склада с большим ангаром в центре и с офисными комнатами по краям. В бывших офисных помещениях расположен медицинский смотровой пункт, столовая, туалеты и душевые, комнаты отдыха с телевизором, с книгами, журналами и газетами. Отбой в приюте в 23.00, а обязательный подъём — в 7.00. Каждый переночевавший человек обязан покинуть приют вместе со своими вещами. Такого рода приюты существуют во всех крупных городах США. Это позволяет совсем бедным людям иметь способ организации дешевого туризма по стране. Я заметил, что в этот приют собирались люди в основном пенсионного возраста, но были и молодые люди. Но не увидел здесь ни одного бомжа «московского разлива». От такого московского бомжа и его вещей обычно исходит отвратительный запах. Особенно в зимнее холодное время московских бомжей можно часто увидеть в московском метро на кольцевой линии. А вот такого сорта бомжи не попадают в приюты Анкориджа. Для них, видимо, существуют специальные социальные учреждения. Здесь, в приюте, все культурно и пристойно, и он скорее напоминает наш российский «дом престарелых» или дешевый «дом отдыха». Зашел в столовую, посмотрел, чем кормили людей. Надо сказать, что я был удивлен разнообразием мясных и овощных блюд, множеством сортов фруктов и сладостей. Позже я узнал, что приют имел связи с продуктовыми торговыми центрами города. Их менеджеры каждый вечер после проверки сроков годности своих продуктов, часть образовавшейся просроченной продукции снимали с продажи и сами доставляли в приют. А в приюте организаторы проверяли, чтобы продукты были съедобными и безопасными для здоровья.

Здесь узнал, что в этот приют к ночи привозили и пьяниц, которых полиция города подбирала прямо на улицах. Но они попадали не в общий зал, а в другое помещение приюта типа нашего вытрезвителя. Побывал я и там, где на кроватях мирно отдыхали под наблюдением санитарных работников сильновыпившие еще с вечера люди. Как только содержание алкоголя в крови у протрезвевших людей достигнет общепринятой нормы, так их сразу выдворяли на улицу.

Я решил проверить и себя на алкотестере, ибо вечером я был на приеме у губернатора и употреблял виски. Оказалось, что моя доза выпитого крепкого напитка (250 граммов) за 12 часов полностью переработалась организмом, и алкотестер, как я и рассчитывал, показал лишь нули. Как рассказали мне медики приюта, каждый день полиция привозит пару десятков пьяных. В основном это представители местного населения — алеуты и эскимосы. Чаще всего они безработные. К тому же известно, что у них генетически нет крепкого противоядия в организме против зеленого змея.

От своих новых друзей я узнал про «блошиные» рынки города, которые расположены в нескольких местах на окраинах города. Мои друзья рассказали, что они проводят регулярно один выходной день на «блошином» рынке. Всю рабочую неделю их товар лежит в небольшом боксе специального склада около их дома, а в выходные дни они, как и многие жители города, выезжают на свои торговые точки. Ассортимент торговли — это старые или оказавшиеся ненужными вещи, предметы домашнего интерьера, мебель и многое другое. Но, как сказали мои друзья, выручка от такой торговли совсем небольшая, так как обычно торговцев больше, чем покупателей. Эти городские «блошиные» рынки скорее напоминают своеобразные клубы выходного дня для небогатых людей по своим интересам, чем место, где можно заработать.

Как участник симпозиума я общался в основном с представителями деловых кругов штата, то есть и с другой, богатой частью населения Анкориджа. В один из дней референт губернатора пригласил нас поиграть в гольф на живописных полях в предгорьях пригорода Анкориджа. Первый раз я играл в гольф лет десять назад в Техасе, в городе Лавкин, так что я имел некоторое представление об этой игре миллионеров в отличие от остальных членов нашей русской делегации. Было еще тепло, солнечно, зеленые лужайки для гольфа были окружены яркой и красочной осенней росписью кленов, ив, ольшаника. В общем, нам этот вид спорта вполне пришелся по душе, так как это соревнование по гольфу проходило на фоне чудесной природы и было сдобрено пробами виски и хорошего пива.

По случаю завершения симпозиума губернатор устроил грандиозный прием. Был обильный фуршет с официальными речами. Но меня поразило поведение делегации японцев с острова Хоккайдо. Они выделялись среди всех, так как были в строгих черных костюмах со значком белой хризантемы в петлицах (герб острова Хоккайдо), держались одной группой, а главное, при разговоре с кем угодно они, не поднимая глаз, смотрели в пол. Это для меня было очень и очень непривычно. Зато наша российская делегация в отличие от японцев вела себя раскованно и рассыпалась по всему залу, налегая на хорошую выпивку и закуску. Под конец вечера был организован широкий показ мод меховой индустрии Аляски, который прошел на ура. Мех мехом, но было удивительно, откуда здесь взялось так сразу и так много красивых манекенщиц? Ведь за неделю работы симпозиума в городе мы практически не встречали симпатичных представительниц прекрасной половины человечества. Россияне, по сложившейся традиции под конец фуршета ожидали от организаторов музыки и дискотеки, но этого не произошло — все-таки то был официальный прием у губернатора Аляски! Как всегда у россиян, по родной привычке, некоторую часть нашей делегации потянуло продолжить банкет, но уже в местных городских заведениях. А на утро мы улетали домой! В голове от массы впечатлений от Аляски за время симпозиума и после «достойной» последней ночи в Анкоридже, был полный винегрет.

Федор Склокин, Почетный полярник.