ЭЛЬ – КАЛА

О городе

Эль-Кала, — портовый город в Алжире, расположенный на побережье Средиземного моря в 90 км по железной дороге к востоку от Аннабы и в 16 км к западу от тунисской границы. Является центром алжирского и тунисского промысла кораллов. Гавань небольшая и подвержена северо-восточным и западным ветрам.

Из Википедии

Вот, пожалуй, и все, что известно об Эль-Кале из интернета. Еще отмечается главная достопримечательность – национальный парк.

Национальный парк

Национальный парк Эль-Кала является одним из важных природных объектов Алжира. В 1983 году он был основан в северо-восточной области государства, а уже через 7 лет был признан биосферным резерватом, или заповедником, и попал под охрану ЮНЕСКО.

Мы посетили Эль-Калу несколько раз еще до того, как был открыт национальный парк.

В настоящее время парк граничит на востоке с Тунисом, а на севере со Средиземным морем. Его территория расположена на площади равной порядка 800 км квадратных. В составе биосферного заповедника Эль-Кала находятся несколько соседствующих друг с другом экосистем: леса, прибрежные области, озера и болота.

В пределах территорий данного биосферного резервата обитает около 40 видов млекопитающих, в числе которых редкий вид оленя Барбара, принятый за символ этого региона страны. Помимо этих животных, здесь распространено великое множество различных представителей пернатых. Национальный парк Эль-Кала является домом для более чем 25 видов хищных птиц, 9 видов морских и 64 видов пресноводных птиц. Общее количество животных, обитающих на территории заповедника в наше время превышает значение порядка 87 тыс. особей. Ежегодно данный природный объект посещает более 30 тыс. туристов. Нам приятно, что и мы были в их числе!

Нас привлекали коралловые рифы, исключительно прозрачная вода и возможность заняться снорклингом в непосредственной близости у побережья.

Около прибрежной полосы начинают преобладать дюны, а перед ними плантации кактусов.

На набережной у порта

Примечательно, что большую часть гостей национального парка привлекает не только великолепные особенности местного ландшафта и его обитателей, но и прибрежные зоны отдыха с большим количеством пляжей, характерной особенностью которых является особо мелкий песок. В свое время в 1982 году нас тоже это привлекало! Я вспоминаю, как в этой бухте недалеко от берега я обнаружил под водой затонувшее судно. Оно хорошо просматривалось с поверхности, и мне было интересно определить глубину, так как без акваланга донырнуть до него не удалось. Я привязал к леске груз, опустил его до дна, а потом оценил прозрачность воды – 30 метров! Прошло уже 40 лет, а такие подробности остались в памяти.

Порт Эль-Калы

«Тритонов Рог»

С этой раковиной у нас связана интересная история.

Раковина «Харония Тритонис» или «Тритонов Рог».

С давних времен морские раковины использовали в качестве духовых музыкальных инструментов — труб. Такие трубы из ракушек были известны в Италии, древнем Риме и Египте. В разных странах эти музыкальные инструменты делали из разных видов ракушек и называли их по-разному.

Например, трубу из раковины Рог Тритона, которую использовали на Крите для вызова богов или созыва людей на богослужения, называли — «Священным Рогом». В древнем Риме трубами из Хароний оповещали о начале военных действий, и называли такой инструмент — Букцин. В Греции украшенные трубы из Рога Тритона использовали на праздновании карнавала, а в Астрахани им пользовались калмыки на богослужениях в храме Ламы. В Японии из Харонии тоже изготавливали горн или трубу. Просто высверливали отверстие в завитке раковины и вставляли бронзовый или деревянный мундштук. Из таких раковин по сей день делают рожки для извлечения звука, наподобие трубного.

Однако, для нас эта раковина имеет другую ценность. Она явилась первой раковиной в нашей коллекции морских раковин. С нее, собственно, началось увлечение морскими раковинами. Сейчас наша коллекция переросла в Музей моря, и в нашем домашнем музее содержится более 400 раковин из десятков морей и океанов всего мира.

Об истории приобретения нашей первой раковины расскажет Таня.

Первый раз я поехала в Эль-Калу без Миши. Наше консульство выделило туристических автобус, чтобы хоть немного скрасить жизнь советских женщин, которые в Алжире вынуждены были не работать. А домашняя работа – самая изнуряющая и неблагодарная, как писал еще великий Ленин. И вот, чтобы подлечить наши нервы, женщинам организовали экскурсию в Эль-Калу. И, как часто бывает, не в теплый купальный сезон, а в холодное зимнее время. Да еще в конце месяца, т.е. вдали от предыдущей зарплаты, наверное, чтобы женщины не вздумали себе что-нибудь купить. Миша широки жестом выдал мне купюру 100 динар и грозным голосом сказал:

— Это последнее, что у нас осталось до зарплаты! Не покупай ничего лишнего!

— Но там, говорят, макароны дешевле — промямлила я, сунув 100 динар в карман поглубже.

Привычка носить деньги только в карманах и держать при этом руки в этих же карманах, выработалась у нас в Алжире из-за тотального арабского воровства.

Эль-Кала оказалось маленьким портовым городишком, в центре которого была небольшая площадь, где и остановился наш автобус. Нам разрешена была самостоятельная «прогулка», но купить было совершенно нечего. И дул холодный ветер. Недалеко от автобуса я заметила какую-то странную лавку, в ширину она была еще меньше, чем в высоту. Чтобы согреться, мы с Надей Колесник сунулись туда. В лавке был темно и пыльно, и напоминала она лаву древностей: какие-то чучела, старые медные светильники. На светильники я смотрела взглядом специалиста, т.к мы к этому времени уже научились лепить глиняные, чтобы коротать долгие вечера при отсутствии электричества.

Мы уже собрались ретироваться из лавки, но тут возник длинный араб в белом балахоне. Чтобы отступить с достоинством, я подняла руку и указала на самую верхнюю полку. Там в пыли лежали  океанские раковины. Изображая богатую мадам, я показала на самую большую из них и выпалила свою любимую фразу: «Combien ça coûte? Écrivez s’il vous plaît» — (Сколько это стоит? Напишите, пожалуйста). И протянула ему раскрытый блокнот. Араб написал цифру 100. Надя испугалась и стала меня дергать за куртку: «Та він божевільний! Біжимо звідси!» Надин львовский украинский придал мне смелости и, прежде чем уйти, я зачеркнула 100 и написала 10! Араб засверкал глазами, воздел руки к небу. Что он при этом говорил, можно было догадаться. Но площадь была маленькой, а макарон нигде не было. Сделав пару кругов, мы с Надей снова зашли в лавку. Сцена повторилась с той лишь разницей, что араб написал 90. Я осталась при своих 10.

Так мы ходили кругами по площади, заходя периодически в лавку, и уже вынудили араба написать 30. Автобус отходил, водитель завел мотор, все махали нам из окон. И тут я сказала Наде: «Ты садись, а я еще раз сбегаю. Посмотрим, чем дело кончится.»

Араб написал 20, я осталась при своих 10. Дело в том, что у меня была заначка от мужа, всего 10 динар, не больше. Не давать же мне арабу купюру 100 динар, тщетно надеясь получить сдачу. Водитель автобуса зло сигналил. Араб опять призвал Аллаха в свидетели и вручил мне раковину. А я ему 10 динар.

Весь автобус был недоволен, что я заставила их ждать не известно ради чего. Домой я тоже шла без особого восторга. Миша встретил меня вопросом:

— Ну что? Все деньги потратила?

— Но я купила тебе подарок. Посмотри.

— О! За такую раковину и 100 динар не жалко! Дай, я тебя поцелую.

— Не стоит, она обошлась мне в 10 динар.

— Не может быть!

— У меня все ходы записаны. – Я протянула  раскрытый блокнот.

— Ну, за такую финансовую операцию сдачу со 100 динар можешь оставить себе!

Так началась наша коллекция раковин.

Автор Михаил Назаров