Алжирские дневники. На машине по Сахаре. День пятый

Гардая – Сетиф

Гардая

Утро сегодняшнего дня началось для нас с осмотра Гардаи и долины Мзаб.

Мзаб – это существующий с X века н.э. район поселения мусульман-ибадитов. Нашу машину «Simca-1000» можно без преувеличения назвать «машиной времени», так как она перенесла нас буквально за несколько часов на 1000 лет тому назад, и мы оказались в Х веке. Нас окружали такие же дома, какие строили ибадиты в раннем средневековье и которые стали теперь образцом теплового комфорта в пустыне.

В долине Мзаб находятся семь знаменитых исламских городов–крепостей (Ксар). Слово «ксар» заимствовано из арабского «qasr». Исторически Ксар обычно строились в предгорьях, возле оазисов и сочетали житницы и жилища, окруженные крепостной стеной, для защиты от нападений кочевых племен.

Самый известный Ксар долины Мзаб — это Гардая.

Фото Christian BOSSU-PICAT, membre actif de la “Societe des Explorateurs et Grands Voyageurs Francais”

Жилой дом в Ксар состоит из подвала, внутреннего дворика (патио), первого и второго этажей и плоской крыши с террасой. Друг с другом дома соединяются закрытыми переходами. Принципы равенства мозабитов отчетливо прослеживаются в одинаковости бытовых сооружений.

.Последний внешний круг Ксар образует крепостная стена, за которым простирается зеленый пояс из пальмовой рощи.

Гардая считается самой известной, большой и легкомысленной из семи городов Ксар долины Мзаб. В Гардае терпят неверных и даже разрешают им строить отели за крепостной стеной города. А в современных отелях останавливаются в основном иностранцы-еретики и неверные, типа нас.

Кстати, об иностранцах. Кроме нас в «холодный сезон» в Гардаю приехало много американцев, точнее, американок. Трудно сказать, сколько им было лет. Я впервые увидела туристку с клюкой, с розовыми волосами и сигаретой в больших искусственных зубах. Но, как эти старушки гоняют на автомобиле! Говорят, от них все аварии, т.к. они плохо видят спидометр и превышают скорость за 140 км/ч. Считается, что они этого достойны, т.к. только после того, как женщина вырастит детей, внуков и правнуков, она может жить в свое удовольствие и на большой скорости. Старушки с шикарными автомобилями останавливались в шикарных отелях.

Дорогие отсели были построены в стиле «а-ля-ибадит». Этот стиль использовал знаменитый Ле Корбюзье, французский основоположник урбанизма. Помню, как в Москве 60-х было модно иметь дома фотоальбом Корбюзье, или хотя бы журнал «Современная Архитектура», и произносить слова урбанизм, функционализм и т.д. Теперь можно увидеть, где черпал свои идеи великий Ле Корбюзье, отец интернационального стиля архитектуры и урбанизма, давшего нам железобетонные коробки и безликие блоки жилья.

Корбюзье бывал в Алжире, стиль «ибадит» он перенял у жителей этой небольшой мусульманской секты ибадитов, живущих в своих Ксар в долине Мзаб. В стиле «ибадит» дома строились без прямых углов и ровных стен, на стенах вместо гладкой штукатурки были отпечатки человеческих ладоней. Корбюзье считал, что эти естественные линии и неровности успокаивают нервы городского человека.

Ибадиты

В Гардае проживают мозабиты — это группа алжирских берберов, принадлежащая к консервативной мусульманской секте ибадитов, представляющих собой это немногочисленное исламское течение, отличающееся от суннизма и шиизма.

Ибадиты возникли в VII веке в Ираке и получили название по имени богослова Абдуллаха ибн Ибада. А в Северной Африке одним из пяти идеологов ибадизма был Абд ар-Рахман ибн Рустам (Ростем). В 778 году Ростем стал основателем и первым правителем теократического государства Рустамидов (Ростемидлов) в Алжире. Ростемиды были раннесредневековой династией персидского происхождения, но правили в Северном Алжире  как мусульманская теократия в течение полутора веков.

Сейчас ибадиты составляют 1 % от всех мусульман в мире, и большинство их живет в Омане. В Алжире члены общины Ибади живут в долине Мзаб.

К счастью для нас, малочисленные ибадиты не столь жестоки и кровожадны, как большинство мусульман-суннитов, живущих на средиземноморском побережье и знакомых нам по Аннабе. Например, проливать кровь несогласных с их убеждениями мусульман ибадиты считают запретным. Кроме того, ибадиты не так вороваты как сунниты. По законам ибадитов даже во время войны с мусульманами разрешается брать в качестве добычи только лошадей, оружие и военное снаряжение. Все остальное запрещено. Кроме этого ибадиты более демократичны, по их законам имамом всей общины может быть любой мусульманин. А у суннитов это право передается по наследству.

Молодой ибадит долины Мзаб. Фото Christian BOSSU-PICAT.

Ибадиты мне кажутся более здравомыслящими, т.к верят, что Коран сотворён. В этом они, расходясь с суннитами, которые считают Коран извечной (не имеющей определённого начала) речью Бога. Но ибадиты более толерантны чем сунниты и считают, что вопрос о происхождении Корана не влияет на веру. Кроме этого ибадиты убеждены, что Бога в принципе нельзя увидеть, поскольку Он не ограничен ни пространством, ни временем, и превыше того, что можно «видеть», глазами или сердцем. Это противоречит основам суннитской веры о том, что мусульмане увидят Бога в Раю. Ибадиты верят, что тот, кто попадает в Ад, будет находиться там вечно. Это идет вразрез с верой суннитских мусульман, которые верят, что попавший в Ад  мусульманин будет находиться в нём определённый промежуток времени, чтобы очиститься от недостатков, после чего он попадет в Рай. Возможно, поэтому сунниты все время грабят и убивают, а боязнь вечного Ада делает ибадитов добрее.

Во всяком случае, то ли благодаря своей вере, то ли благодаря творческим способностям, ибадиты сумели превратить Ад пустыни в свой локальный Рай.

Ибадиты эмпирически нашли оптимальную планировку Ксар и архитектуру домов пустыни, а также материалы и цвета с наибольшим альбедо (от лат. albus – белый). Плоское альбедо — это отношение светового потока, рассеянного плоским элементом поверхности во всех направлениях, к потоку, падающему на этот элемент. Максимальное альбедо у чистого снега ~0,9, минимальное у древесного угля ~0,04. Поэтому и стены домой, и одежда ибадитов в Гардае — белые. Жилые дома в Ксар мало отличаются друг от друга по размерам и архитектуре, в этом отражаются принципы равенства ибадитов и мозамбитов вообще.

История Гардаи

Несмотря на то, что Ксар Гардая открыт уже давно, в его истории много недосказанного. Название Гардая образовано от имени святого Дайя, который жил в пещере Гар (хотя есть и другие версии). Если кратко и в хронологическом порядке, то Гардая, расположенная в оазисе Мзаб, была основана в 1048 году беженцами-ибадитами из Уарглы, спасавшимися от религиозных преследований со стороны суннитов.  С XVI века по 1830 год Гардая была в составе Османской империи, затем перешла под власть Франции. С 1962 года Гардая входит в составе независимого Алжира.

В XI веке ибадиты в поисках защиты от суннитов перебралась в удаленный и негостеприимный район пустыни Сахара. В этом районе из-за резко-континентального климата перепад температур очень большой, от 0 °С ночью до +46 °С днём. От жары люди спасались в своих специально построенных глинобитных жилищах с подвалами и в подземельях мечети.

Жившие в долине Мзаб более 1000 лет ибадиты, конечно, ругались между собой и ссорились на религиозной основе. Чтобы не мешать друг другу, они решили разделить территорию Мзаб сначала на пять, а потом на семь городов Ксар, которые отличаются лишь по уровню религиозного фанатизма. С точки зрения архитектуры они совершенно идентичны, что доказывает оптимальность построек.

Соседний город Мелика («Королева») — уменьшенная копия Гардаи

Каждый город был задуман и воплощен в жизнь, как крепость. Фактически каждое здание в нем, в том числе мечеть и жилые дома, — это небольшие оборонительные сооружения. Планировка городов идентична: холм, окруженный крепостной стеной с полукруглыми башнями, вершину его венчает мечеть с квадратным минаретом. Стены домов покрыты «тимшент» (особый моментально застывающий раствор цемента) белого или голубого цвета, что обеспечивает стенам максимальный альбедо.

Интересно, что размеры этих пяти городов Ксар ограниченны старинными крепостными стенами и не меняются в течение веков. До сих пор в каждом Ксар долины Мзаб рождается столько ибадитов, сколько и умирает. Возможно, у них высокая детская смертность.

Говорят ещё, что ибадиты не признают никакой бумажной валюты: ни американских долларов, ни французских франков. Для них имеют ценность только вечные драгоценные камни. Как и все мусульмане, они любят торговать, большинство занимается этим во Франции, или на севере Алжира. Но их семьи: родители, жены и дети остаются дома в родном Ксар. Ибадит, где бы он ни работал, привозит заработанное домой в виде драгоценных камней. Никто не знает, сколько алмазов, рубинов, изумрудов и сапфиров хранится в подземельях их замкнутых глинобитных домов. Наверное, поговорка «мой дом – моя крепость» родилась здесь.

Лучший дом

Вообще традиционное жилище в Сахаре резко отличается от привычных нам зданий колониального типа на средиземноморском побережье Алжира (Варварском берегу). В Сахаре богатые залежи глины и гипса. Из глины делали обожженные на солнце кирпичи «аттуб», из гипса — прочный белый «тимшент». Аттуб – это древнейший материал Сахары, очень дешевый и доступный, просто смесь песка и глины без каких либо стабилизирующих добавок. Он славится хорошей теплоизоляцией, главной характеристикой жилья в пустыне, а также большой твердостью, что позволяет строить из него прочные крепостные стены. Все города долины Мзаб — это крепости, внутри которых даже фотографировать нельзя. Поэтому Миша, делал вид, что фотографирует жену, а на самом деле то, что находится вокруг нее.

Так Мише удалось снять меня внутри старинной крепостной стены из аттуба.

Прохладная тень в жаркий день. Сплошная кладка из аттуба большой толщины придает стене тепловую инерцию, т.е. днем стена долго остается холодной, а ночью – теплой. Можно также выбрать комфортную для себя температуру в зависимости от расстояния до стены.

Гардая считается образцом архитектурной морфологии и теплового комфорта в условиях пустыни. В ней дома с внутренними двориками «патио» строятся плотно прижатыми другу к другу. И это не случайно.

Вид Ксар Гардаи сверху. Фото Christian BOSSU-PICAT.

Плотная упаковка однотипных домов, перерезанная узкими улицами и переулками. Узкие улицы хорошо проветриваются (эффект трубы).

Ибадиты нашли, а современные урбанисты подтвердили, что в жаркой пустыне более выгодно пристраивать дома друг к другу, чтобы уменьшить общую площадь поверхностей, освещенных солнцем. Лучшим примером служит Ксар Гардаи и соседних с ней городов, где в просторные и расположенные на разных уровнях жилища никогда не проникает прямой солнечный свет. При такой конфигурации количество окон, выходящих на улицу, становится минимальным, поэтому необходимо открытое внутреннее пространство.

Все дома в Гардае построены с террасами на крыше, которые используют летними ночами, и внутренними затененными квадратными двориками патио. Все сделано для изоляции от вредного климатического и звукового воздействия. Вокруг двора расположены комнаты. Эти смежные комнаты, расположенные на первом и реже на втором этаже, освещаются и проветриваются через патио.

Внутри дома ибадитов. Фото Christian BOSSU-PICAT.

Плотная застройка Гардаи, придуманная ибадитами 1000 лет тому назад, изучается современными архитекторами и урбанистами. Планирование Гардаи доказывает, что: 1) Компактность застройки с узкими улицами обеспечивает затенение построек и защищает их от холодных ночных ветров (днем в Сахаре +40 С, ночью 0С); 2) Эффект инверсии, возникающий при расположении построек вокруг патио, значительно уменьшает площадь поверхностей, подверженных влиянию внешней среды. 3) Большинство стен построек ориентировано в направлении запад-восток. Это создает наименьшее облучение северных фасадов и лучший контроль облучения южных .

Ксар Гардаи, главного города долины Мзаб, сохранился в неприкосновенности, а современная часть города на юго-востоке плавно перетекает в другой город с той же планировкой и архитектурой, но меньшей площади. Это Мелика («Королева»). Недалеко расположено и еще одно уменьшенное подобие Гардаи — Бени-Изген («Священный»).

Сосед Гардаи, город Бени-Изген («Священный»). Окружен особо прочно стеной

Всего таких городов в долине Мзаб сейчас семь. Кроме названных, есть еще Эль-Атеф («Вращающийся»: его строения располагались по спирали от минарета), затем вслед за ними появилась Бу-Нура («Солнечная»), а в XVII в. к этим капитально укрепленным городам добавились еще два, и все они расположены рядом друг с другом .

Бу-Нура («Солнечная»).

Архитектура и планировка Гардаи и окружающих ее идентичных городов-сестер сейчас признана наилучшими для засушливого климата пустыни. Кроме того, что в Сахаре очень сухой воздух и высокое атмосферное давление, там очень жаркие дни и холодные ночи. Архитектура и застройка городов сделана такой, чтобы быть комфортной для жителей этой суровой местности. В научном мире Гардая считается одним из лучших примеров города-крепости, приспособленной к жизни в пустыне.

Если мечеть служит центром духовной жизни Гардаи, то центр деловой жизни находится на рынке.

Гардая, улица, ведущая к рынку.

Рыночная площадь Гардаи

На переднем плане рынок или «сук» по-арабски. На вершине холма видна Мечеть.  Мечеть Гардаи — это  еще и оборонительное сооружение, в ней хранятся запасы зерна и воды (сейчас это больше дань традиции), а кроме того, она служит и дозорной вышкой.

Гардая. Рынок. Торговые ряды. Под аркадами сделанными из аттуба прохладно даже днем.

В одежде жителей Мзаба непременно присутствует белый цвет.  Мужчины носят белые головные уборы, часто белые шаровары, а женщины — белые накидки, лица закрывают такой же вуалью.

На улицах Гардаи одни мужчины.

Женщины на улицах появляются редко. Закрытая от чужих глаз покрывалом женщина видит мир через узкую щель для одного глаза. Увидев незнакомца, она обязана отвернуться и спрятать свой единственный глаз. Чтобы их сфотографировать, Миша специально настраивал аппарат заранее, чтобы они не видели, а потом резко поворачивался и делал снимок.

Мне было интересно, что часть покрывала женщина держит во в рту, чтобы молчать. Возможно потому, что Магомет считал женщин ниже мужчин, или потому, что «женщины проводят много времени в бессмысленных разговорах».

Меня привлекал рынок. Но пока мы шли, началась пятичасовая молитва, священное время для мусульман. Мула закричал с минарета, и лавки стали зарываться одна за другой. Мы шли под аркадами рынка, и вдруг я увидела верблюда, а рядом верблюжонка. Это было чудо. Верблюжонок серебристо-серый и весь в кудряшках. Оказалось, это хорошо сделанные чучела пред входом в магазин. Я так громко восхищалась, что дверь лавки отворилась и появился толстый хозяин в ослепительно белой шапочке, вязаной тонким крючком. Это была очень искусная работа «crochet». Так вот чем занимаются их женщины, сидя дома за толстыми стенами! Увидев, что я любуюсь и верблюжонком, и шапочкой, хозяин важно поднял руки с живота, и жестом пригласил нас в лавку. Он был такой толстый, что с трудом в ней помещался. Но он отличался от тощих наглых продавцов арабов у нас в Аннабе, и отличался в лучшую сторону важной неповоротливостью и сдержанной приветливостью. Меня потянуло к витрине с серебром ручной работы, Хозяин открыл стекло витрины и стал предлагать кольца и колье тонкой работы. Потом он решил нас приятно удивить и достал красивую шкатулку. Он открыл крышку, и под ней оказалась коллекция сушеных скорпионов разной величины. Конечно, он сказал, что это приносит счастье. Мне стало страшно. После этого хозяин решил познакомить нас с семьей, т.е. с детьми. Он позвал их через заднюю дверь, и в лавке стало весело. Маленькие дети сообщили важную новость – коша родила котенка. Всеобщей радости не было предела. Чтобы отблагодарить доброго хозяина, я купила себе маленькое колечко ручной работы с необычном камешком, типа сердолик. На прощание хозяин упорно хотел сделать мне подарок «кадо»» в виде маленького скорпиончика в стеклянной коробочке на счастье. Еле отказались. Хозяин вышел нас проводить. Когда мы оглянулись, его важная фигура чернела в проеме арки, освещенной красноватым светом из открытой двери его лавки. Я вспомнила персидские сказки, которые подарил мне в детстве отец.

А ведь днем при солнечном свете, рынок выглядит убого и прозаично.

Гардая, рыночная жизнь при солнечном свете.

Бени-Изген

Рядом с Гардаей находится город Бени-Изген, который мы очень хотели увидеть. Бени-Изген переводится с арабского как «священный». Это совершенно особое поселение. Здесь все запрещено, кроме чтения Корана. Запрещены музыка, танцы, курение. Здесь нет ни кинотеатров, ни ресторанов, ни даже кафе. На ночь все иностранцы удаляются из города, и его ворота запираются, как и 1000 лет назад. Нас предупредили заранее, поэтому мы посетили его сегодня утром и задолго до заката солнца благополучно покинули город.

За высокими крепостными стенами, прорезанными лишь в одном месте крепкими воротами, расположились прижатые вплотную друг к другу жилища мозабитов. Каждый ряд домов, стоящий ближе к центру на этаж выше соседнего. Постройки поднимаются ступенями к вершине городской пирамиды, которую венчает минарет мечети. Плоские крыши огорожены со всех сторон глиняным барьером. У них свое предназначение.

Согласно религиозным догматам, которым до сих пор строго следуют мозабиты, сами когда-то восставшие против некоторых положений ислама, крыши – это царство женщин. Патриархальное законодательство запрещает им видеть чужих мужчин, возбраняет встречаться даже с братьями мужа. На крыше женщина свободна, там ее не заметит никто из посторонних. Через бойницы в барьере она может беседовать с соседкой, ходить к ней в гости по мосткам между домами.

Мир нижних улиц – это мир мужчин, и женщина наблюдает за ним только одним глазом через узкую щель покрывала. Застигнутая врасплох на улицах города, женщина поворачивается лицом к стене да так и остается, пока любопытный незнакомец не скроется за поворотом.

Мы наняли гида, который провел нас по городу. В это время мальчишки возвращались из школы и попали в кадр на заднем плане. Не рассчитывайте на то, что вы можете спокойно перемещаться по крепости «священного города». Вас обязательно проведёт гид и непременно только по тем местам, которые допустимо видеть постороннему.

Гид показал нам помещение, где находится общественный колодец. Как и много веков тому назад после захода солнца, не только запираются входные двери города, даже двери колодца запираются.

На узких улочках Бени-Изгена чисто и тихо.

Наш гид предупредил, что фотографировать жителей города нельзя, но позволил сфотографировать себя. Заодно и женщина в традиционном белом покрывале в кадр попала.

Бени-Изген и Гардая были конечной точкой нашего маршрута, и далее мы возвращаемся домой в Аннабу через Лагуат, Сетиф, Константину.

Добавлю, что через год после нашей поездки в 1982 г. долина Мзаб была занесена в список объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО в качестве примера традиционного поселения, идеально приспособленного к естественному окружению.

Мы вернулись в отель, быстро собрались и в путь.

Дорога домой

После Гардаи потянулась довольно однообразная и каменистая пустыня. На повороте дороги неожиданно открылся огромный и прекрасный, как мираж оазис. Целая долина пальм и городов. Это мы находимся еще в долине Мзаб.

Вокруг оазиса много старых каменных колодцев. Сейчас правительство Алжира выделяет средства и технику для бурения в Мзабе артезианских колодцев, которые будут поднимать воду с километровых глубин, где запасы подземных бассейнов пустыни практически неисчерпаемы.

А вручную воду добывают так:

Для полива каждой пальмы требуется 10-12 ведер воды в день

Как оказалось, к счастью, водоносный слой в почвах Мзаба залегал неглубоко — максимум на уровне 100-150 м, а иногда до воды оказывалось всего несколько метров. Чтобы с максимальной выгодой использовать воду при регулярных затоплениях долины Мзаб, мозабиты придумали уникальную систему водоснабжения, построив колодцы, резервуары, дамбы, шлюзы и каналы, — каждую каплю тут бережно хранят. Благодаря этому коричневая и каменистая почва бесплодной долины превратилась в зеленый оазис, наглядно демонстрируя, что даже Сахара может быть плодородной. На рынке в Уаргле мы видели горы овощей: моркови, батата, баклажанов, выращенных в пустыне благодаря поливу.

Мощная крепостная стена из аттуба вокруг города Лагуат. Еще один Ксар в пустыне.

За Лагутом мы встретили на дороге наш второй экипаж на зеленом Рено и сказали, что у нас всё хорошо, после чего ребята с чистой совестью поехали вперед.

И тут у нас случилось ЧП — застучал двигатель! Мы остались одни среди песков вдали от цивилизации. Один из цилиндров не выдержал нагрузки и стал издавать сначала треск, а потом грохот. Мужчины обсуждали серьезную проблему. А я, совершенно не разбираясь в автомобиле, возьми да и скажи, что, если цилиндр стучит и действует на нервы, его надо просто отключить, т.е. превратить четырех-цилиндровый двигатель в трех-цилиндровый, не зная к чему это приведет. Альберт Витальевич и Миша слушали с недоверием, а потом «послушали женщину и сделали, как она сказала». Мужчины посовещались и выкрутили свечу в неисправном цилиндре. Машина фыркнула, но завелась, и даже поехала. Шум исчез, правда, и скорость упала. Нам предстояло проехать более 500 км по пустыне и горным дорогам на скорости не больше 30 км/ч, питаясь одними лишь финиками, как Магомет в пустыне. К счастью, у нас еще оставался запас воды в канистре, и эта была наша единственная еда и питье в тот день

Ремонт двигателя среди песков. Двигатель у «Симки» сзади.

На скорости 30 км/час голодные и уставшие, на пределе сил своих и машины, мы поздно ночью подъехали к городу Сетиф. Не сговариваясь, принимаем решение заночевать в первом отеле, который нам встретится на пути!

Продолжение следует

Автор Татьяна Бойко-Назарова

Фото Михаил Назаров